Публикации

⚡️«ЭТО БЫЛО НАШИМ ОБЩИМ ИСПЫТАНИЕМ»: ИСТОРИЯ ОТЦА И СЫНА
 
💬«Зовут меня Валера, мне 17 лет. Живу на Донбассе, в городе Свердловске. Хороший город. В основном занимаюсь учебой, готовлюсь к выпускным экзаменам и гуляю с друзьями – ничего примечательного». «Молодежь!» – улыбается Александр, папа Валеры. Александр с гордостью добавляет, что сын не пьет и не курит, глупостями не занимается. По поводу будущего Валера еще не решил – много вариантов, возможностей, но пока присматривается к профессии переводчика.  
 
📝В семье нашего героя ответственно подходят к здоровью – у Валеры инсулинозависимый диабет, поэтому к своему самочувствию и плановым обследованиям все относятся внимательно. Во время очередного похода к врачу, на ультразвуковом исследовании брюшной полости, доктор увидела маленькое пятнышко в проекции тела поджелудочной железы – «Ничего страшного, скорее всего, но лучше перепроверить». Провели еще одно УЗИ уже в другой клинике, после которого Валеру направили в крупную больницу Луганска, чтобы провести детальное обследование. В стационаре Валеру переводили из отделения в отделение – обнаружили опухоль, но ее природу понять было невозможно, а главное – что делать дальше? И врачи Луганска направили запрос в Москву, в Детский институт Блохина. Спустя еще две недели родителям Валеры позвонили – «Собирайте вещи, вас ждут московские врачи». Валера с папой всю ночь ехали на машине и уже на следующий день, в 8 утра были в Онкоцентре Блохина.  
 
✏️Псевдопапиллярная опухоль тела поджелудочной железы – это редкая патология. За многолетнюю практику Полада Керимова, д.м.н., заведующего отделением опухолей торакоабдоминальной локализации и опорно-двигательного аппарата Детского института Блохина, было 34 пациента с таким диагнозом. Лечение в этих случаях показано только хирургическое. Опухоль условно считается доброкачественной, а если все же врачи видят отдаленные метастазы, то назначают лекарственную терапию. Но на этапе диагностики у детей тип опухоли поджелудочной железы не верифицируют, первый этап лечения – всегда хирургическое удаление первичной опухоли.
 
👨‍⚕️«Новообразование было небольших размеров – 3 на 3 сантиметра и располагалось в центральных отделах органа, – комментирует Полад Акшинович. –  В других клиниках нашему пациенту предложили выполнить дистальную субтотальную резекцию поджелудочной железы – убрать и тело, и хвост поджелудочной железы, удалив селезенку. Естественно, это очень травматичная и калечащая операция, которая могла привести к еще более серьезным осложнениям его сопутствующего диагноза – диабета».
 
💬«У меня взяли кровь, снова сделали КТ, – рассказывает Валера. – И сказали, что через неделю будет операция – опухоль вырежут. Честно? Меня вообще ситуация не напрягала – сказали же, что вылечат – значит, вылечат. Больше родители волновались, наверное. Меня больше всего беспокоило, что надо далеко ехать – тысячи километров! Я никогда так далеко не уезжал от дома. В итоге все оказалось лучше, чем я думал – находиться в этой больнице не так уж и страшно».
 
💭«Ребенок с диабетом – это уже немного другая жизнь для родителей, – делится Александр. – Мы привыкли к сложностям. Но опухоль… Буду с вами честен, мне было страшно. Возможно даже, я испугался больше всех – эти чувства передать невозможно. У моего сына опухоль. Ничего страшнее представить себе не могу, а я многое в жизни видел. Потом узнал, что сыну нужен сопровождающий на время лечения, и это буду я. Жена осталась с маленькой дочкой дома. У меня внутри появились чувство особой ответственности – конечно, оно было всегда, но в такие тяжелые моменты оно проявляется по-настоящему, я считаю».
 
📝Врачи взвесили все «за» и «против» и приняли решение о выполнении резекции центрального отдела поджелудочной железы, сохранив ее хвост в функциональном состоянии. Такой вид оперативного вмешательства при опухолевом поражении у детей проводят только в Детском институте Блохина –  бригада во главе с Поладом Керимовым. Во время операции Полад Акшинович с коллегами выполнили центральную резекцию поджелудочной железы с формированием энтеро- и панкреатодигестивного анастомозов, а также выполнили соустье между петлями тонкой кишки, чтобы панкреатический сок мог свободно поступать в организм.
 
📝Папа Валеры признается, что первые дни в отделении Онкоцентра были очень непростыми, он находился как будто во сне – дети, борющиеся за свою жизнь и врачи, буквально живущие на работе… Александр начал общаться с другими родителями, постепенно осваивался, ходил по коридорам Онкоцентра. Состояние шока прошло только когда операцию выполнили – Александр пришел в реанимацию, где ему сказали имя и фамилию хирурга, который спас его сына.  
 
💭«Конечно, мне говорили имя и до операции, но я так волновался, что, видимо, упустил, – говорит Александр. – Уже в реанимации ясно услышал, кто оперировал Валеру – Полад Керимов. И тогда, наконец, выдохнул. Имя этого человека всю неделю в отделении я слышал каждый день. «Это врач от Бога» – говорили все – и врачи, и родители».
 
👨‍⚕️«Такие операции очень непростые, но, тем не менее, для нас они уже стали рутиной, – продолжает доктор Керимов. – В педиатрической хирургии мало патологий поджелудочной железы, а опухолевые поражения – вообще казуистика, поэтому опыта проведения таких операций не так много, это прерогатива работы именно нашего центра. Операции редкие, если выполнять их раз в год, то, как ни крути, какие-то нюансы начнут выпадать из мышления хирурга, и уже можно что-то упустить. Поэтому мы с коллегами постоянно черпаем новую информацию, в том числе из нашей «взрослой» клиники (НИИ клинической онкологии) – присутствуем на операциях, ассистируем, поддерживаем профессиональное зрительное насыщение, тем самым оттачивая мастерство. У нашего пациента, к счастью, гистологический вариант опухоли носит доброкачественный характер, послеоперационный период прошел гладко – никаких осложнений. На двенадцатые сутки мы выписали мальчика домой, уже абсолютно здоровым человеком».
 
📝В реанимации Александр читал Валере книги вслух, они много разговаривали. Папа признается, что, наверное, сын более трезво оценил ситуацию, был более хладнокровен – до операции изучил все статьи о своей болезни и предстоящей операции. «Мне лучше в деталях знать о происходящем со мной, мне так спокойнее. Зачем находиться в неведении, что со мной будут делать?», – улыбается Валера.
 
💬«Об операции вообще не переживал, – продолжает Валера, – наркоз же будет. Меня привезли в операционную, я пересел на стол и все. Только предварительно еще в палате попросил врача, чтобы все хирургические инструменты не особо на виду были. Мне надели маску и все – очнулся, когда все было позади».
 
📝Говоря о месяце, проведенном в Онкоцентре, и отец, и сын соглашаются, что это было их общим испытанием – страшным, но важным для обоих, как говорит Александр. Завтра наши герои едут домой, к семье. У них все будет хорошо.

⚡«СТРАТЕГИЯ ЛЕЧЕНИЯ МОЖЕТ МЕНЯТЬСЯ СТРЕМИТЕЛЬНО»

⭐История Урала из Уфы – показательный случай работы мультидисциплинарной команды врачей Онкоцентра, где индивидуальная тактика ведения каждого больного и постоянное сотрудничество специалистов разных профилей играют решающую роль в эффективном лечении пациентов и принятии сложных решений в экстренных условиях.

📝Урал Арсланбаев обратился в Онкоцентр с уже установленным диагнозом – плеоморфной саркомой плеча. При такой редкой патологии, учитывая большой размер опухоли, стандарт – предоперационная химиотерапия, затем хирургическое лечение, а потом вновь лекарственное.

💬«Мне 37 лет, всю жизнь я прожил в родном городе Уфе, у меня великолепная жена, двое детей – дочь, и сын, которого я несколько месяцев назад отвел в первый класс!».

Осенью Урал заметил около локтя небольшую шишку и сначала, как часто бывает, не придал этому большого значения. Но когда шишка резко выросла до размера яблока, пошел в травмпункт – началась череда обследования. Врачи в регионе довольно быстро поставили Уралу редкий диагноз и сразу направили запрос в отдел общей онкологии НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина. Каждую неделю в этом отделе проходят Центры компетенций, где врачи разных специальностей разбирают сложные клинические случаи со всей страны. Урала вызвали на госпитализацию.

👩‍⚕«Плеоморфная саркома мягких тканей – чрезвычайно агрессивный тип опухоли, – комментирует Анастасия Тарарыкова, к.м.н., врач-онколог отделения опухолей костей, кожи и мягких тканей. – Времени «погулять» с такой опухолью вообще нет. Мы долго обсуждали с коллегами стратегию лечения и приняли решение – сначала проведем химиотерапию, опухоль уменьшится, и тогда хирурги смогут провести органосохраняющую операцию и спасти молодому мужчине руку. Кроме самого новообразования признаков болезни не было – никакого метастазирования. И пациент начал готовиться к госпитализации в наше отделение на курс предоперационной химиотерапии».

📝На сбор вещей и оставшихся документов для стационара у Урала было 10 дней. Приехав в Онкоцентр госпитализироваться, он сразу сказал врачам, что буквально пару дней назад под мышкой у него увеличились лимфоузлы, а повязка на руке протекает.

👩‍⚕«Мы немедленно провели обследования – метастатический процесс подтвердился, – продолжает Анастасия Алексеевна, – опухоль вела себя очень агрессивно, буквально за несколько дней ситуация кардинально изменилась. Новообразование выросло, сочилось и кровило – проводить химиотерапию пациенту стало опасно».

👨‍⚕«В первую очередь, конечно, напрашивался вопрос о проведении калечащей операции, – рассказывает Александр Сальков, врач-онколог отделения онкоортопедии, – опухоль была довольно объемная, а поражение плеча и бицепса уже стало массивным. Ампутация в таком случае – самый простой и быстрый вариант. Однако мы подробно изучили все снимки, взвесили все «за» и «против». Наш пациент – молодой и крепкий мужчина, нам было важно рассмотреть все варианты лечения, несмотря на риск распада опухоли. В итоге мы решились на органосохранную операцию. Такой вариант намного сложнее – подобные вмешательства требуют использования микрохирургической техники, отделение сосудисто-нервного пучка от опухоли и еще множество важных и сложных деталей. Мы обсудили этот вариант между собой, с пациентом и сошлись на том, что предпримем попытку сохранить руку».

💬«Лишь бы моя рука со мной осталась» – такая мысль у меня была, – делится Урал. – Я, конечно, сильно свою проблему не изучал, не хотел углубляться. Но знал, что все очень серьезно. Ренат Камраддинович перед операцией сказал честно, что заранее сказать – получится ли сохранить руку – нельзя – это станет ясно только во время операции. Но пообещал сделать все возможное. Я ему поверил, подписал согласие, и меня повезли в операционную».

📝Урал приехал в Онкоцентр на госпитализацию к 11-и утра, а уже во второй половине дня, после консилиума, состоялась экстренная операция, которая шла несколько часов. Оперировала бригада во главе с заведующим отдела общей онкологии – д.м.н. Ренатом Валиевым. Сначала хирурги под микрохирургическим увеличением удалили опухоль с сохранением сосудисто-нервного пучка, а вторым этапом выполнили подмышечную лимфаденэктомию. Операция прошла успешно – руку удалось сохранить. По результатам послеоперационного гистологического исследования – плеоморфная саркома G3, а в двух узлах подмышечной области были метастазы. Как только рана зажила, Урал начал проходить химиотерапию, которую он продолжает получать и сейчас.

👩‍⚕«В нашем отделении работают и хирурги, и химиотерапевты, – говорит Анастасия Алексеевна, – все и всегда в курсе, в каком состоянии пациент, как он себя чувствует – мы всегда держим руку «на пульсе» и вместе контролируем процесс лечения каждого. Когда речь идет о саркомах – редких опухолях, стратегия может меняться быстро в зависимости от обстоятельств, поэтому и решения нужно принимать быстро – нет времени переводить пациента между отделениями. Лечение в очень короткие сроки может поменяться с хирургического на лекарственное и наоборот, а приступать к ним нужно сразу же. Со временем у нас появляется все больше сложных, порой запущенных случаев, когда совместная работа специалистов разных профилей просто необходима, чтобы оказать помощь эффективно, с хорошим функциональным и онкологическим результатом».

💬«Когда очнулся от наркоза, сразу пытался посмотреть, на месте ли рука, – с улыбкой говорит Урал. – Врачи успокоили меня – «Все на месте!». Понимаю, что работать рука будет уже по-другому, нужно будет ее восстанавливать, но это уже от меня зависит. Я крайне доволен работой врачей – они проделали действительно ювелирную работу. Хочу пожелать Ренату Камраддиновичу и его сотрудникам новых открытий и свершений, он человек сильный духом и команда у него соответствующая. Сейчас уповаю на химиотерапевтов – думаю, они точно знают, что делать. Бывает, нехорошо себя чувствую из-за лечения, но капризов себе не позволяю. У меня задача есть – детей на ноги поставить. Знаю, что шансы у меня есть, особенно – с моими врачами».

🏆Министр МЧС России поблагодарил сотрудников НМИЦ онкологии им. Н. Н. Блохина за спасение людей

Сегодня Председатель Регионального отделения Общероссийской общественной организации ветеранов органов управления по делам ГО и ЧС и пожарной охраны в городе Москве Леонид Коротчик вручил медали МЧС России «За содружество во имя спасения» руководящему составу и сотрудникам НМИЦ онкологии имени Н.Н. Блохина.
За многие годы работы центра накоплен бесценный опыт лечения онкобольных. Специалисты ежедневно спасают пациентов, проводя сложнейшие операции, и оказывают высокотехнологичную помощь, применяя для спасения людей инновационные, в том числе уникальные технологии.

Торжественное мероприятие началось с выступления Леонида Коротчика: «Сотрудников спасательного ведомства и медицинских работников объединяет одна общая цель – помощь и спасение людей. В центре работают настоящие профессионалы, и я был удостоен чести от имени Министра МЧС России Александра Куренкова вручить заслуженные награды руководящему составу и лучшим сотрудникам онкоцентра имени Н.Н. Блохина», – сказал он.

За заслуги в реализации единой государственной политики в области гражданской обороны, защиты населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера, обеспечения пожарной безопасности и безопасности людей на водных объектах медали МЧС России «За содружество во имя спасения» были награждены:

📍Директор ФГБУ «НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина» Минздрава России, академик РАН Иван Стилиди
📍Заместитель директора по научной инновационной работе, заведующий хирургическим отделением Nº 4 ФГБУ «НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина» Минздрава России Всеволод Матвеев
📍Советник директора ФГБУ «НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина» Минздрава России Сергей Афонин
📍Врач-радиотерапевт отделения радиотерапии ФГБУ «НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина» Минздрава России Петр Булычкин

💪Также еще несколько специалистов Онкоцентра были награждены общественной медалью «За верность». «Немногие специалисты остаются верны своей профессии на протяжении всей жизни, но медики, пожарные, спасатели и все те, от кого зависят человеческие жизни, всегда верны стране, людям и, конечно же, делу своей жизни», – отметили представители МЧС.

✨ «Я ЗАНОВО УЧИЛАСЬ ВСТАВАТЬ, ХОДИТЬ, САДИТЬСЯ, КАК МАЛЕНЬКИЙ РЕБЕНОК»

📌 В ноябре 2023 года Тамаре Чертенко впервые в России провели операцию по замене крестца 3D-протезом. Еще в августе прошлого года ей поставили диагноз – хондросаркома крестца и правой подвздошной кости. В сентябре Тамара обратилась в Онокоцентр Блохина за помощью, где девушке провели уникальную операцию, которая вошла в историю российской медицины. Но на хирургическом этапе лечение не закончилось – впереди Тамару ждал непростой период реабилитации.

💬 Мы поговорили с Тамарой и специалистами, которые в прямом смысле поставили ее на ноги – Ольгой Аркадьевной Обуховой, к.м.н., заведующей отделением реабилитации, врачом-физиотерапевтом, Ольгой Николаевной Филатовой, врачом ЛФК, и с Евгением Алексеевичем Масловым, инструктором лечебной физкультуры. Они рассказали о том, как проходит восстановительное лечение Тамары после сложной операции, с какими трудностями им пришлось столкнуться, и как Тамара переносила процесс реабилитации.

⚡️«У нее была цель сделать все самой»

Основной принцип реабилитации – это возвращение к обычному образу жизни. Она состоит из трех этапов. Первый этап Тамара прошла в хирургическом отделении, а в отделении реабилитации в декабре завершила первый курс второго этапа. Ходить, умываться, одеваться – этим базовым навыкам Тамаре пришлось учиться заново.

👨‍⚕️«Начинали с пассивной легкой гимнастики, то есть ноги пациентки сгибали и разгибали мы с медсестрами. Постепенно Тамара восстанавливалась, и мы расширили количество активных упражнений, заменяя ими пассивные. Приблизительно через две недели после операции пациентка первый раз встала на ноги: 2–3 дня она просто поднималась и ложилась, потому что не было мышечного и сосудистого тонуса, кровоснабжение головного мозга было недостаточным и начиналось головокружение. Затем пациентка начала прохаживаться вдоль кровати», – рассказывает Евгений Маслов.

Специалисты не преследовали цель каждый день увеличивать нагрузку и занимались столько, сколько позволяло самочувствие Тамары. В первый день после поступления в отделение реабилитации она прошла полкоридора, на следующий – дошла до поста и крутила велотренажер, а на третий-четвертый день – уже пробовала тренажер «Лестница». У нее была цель сделать все самой, и это получалось, за исключением некоторых аспектов по личной гигиене. Инструктор и медсестры за ней только наблюдали.

Третий этап реабилитации пациенты проходят в основном самостоятельно по месту жительства (поликлиника или физкультурный диспансер). В случае Тамары сложно сказать, когда восстановление после лечения полностью завершится – это зависит от состояния здоровья.

👨‍⚕️«Это только начало пути, еще минимум полгода Тамаре необходимо активно заниматься и восстанавливаться. Главное не залеживаться: чтобы не происходило застойных явлений в легких, важно, чтобы была большая циркуляция воздуха», – объясняет Евгений Маслов.

Сейчас Тамара уехала домой, ее выписали перед Новым годом, 28 декабря. В феврале она планирует приехать на следующий курс реабилитации. К этому времени она восстановит силы, и можно будет активно подключать тренажеры: беговую дорожку, велотренажер и эллипсоидный тренажер. У Тамары потеряно именно состояние баланса, поэтому акцент будет сделан на занятиях на балансировочных платформах. Сейчас девушка ходит с ходунками. Дома она уже самостоятельно за собой ухаживает, хотя и быстро устает.

⚡️«Ноги были очень тяжелые, как будто их зацементировали»

В процессе восстановительного лечения большая доля работы приходится на инструктора по лечебной физкультуре, потому что его знания и индивидуальные методики позволяют пациентам сначала подняться, а потом начать активно двигаться, привыкать к новым конструкциям и, таким образом, добиваться хорошего результата.

👩‍⚕️«Готовых схем лечения не существует, потому что онкологические больные, в том числе и онкоортопедические, – это уникальные пациенты. Каждое оперативное вмешательство по-своему единственное, и в этом плане мы используем свои авторские программы, которые для каждого больного персонифицированы, что и позволяет добиться хорошего эффекта», – добавляет Ольга Филатова.

Индивидуальную программу лечения Тамаре назначили Ольга Николаевна и Евгений Алексеевич. «Я заново училась вставать, ходить, садиться, как маленький ребенок. Если в отделении хирургии я вставала максимум 1–2 раза, и промежуток ходьбы был очень маленький, то в отделении реабилитации я могла пройти уже намного больше, например, до спортзала, хотя это было проблематично: ноги были очень тяжелые, как будто их зацементировали. А когда я в первый раз попробовала сесть на инвалидное кресло, ноги не слушались. Садиться из положения стоя намного сложнее, чем из положения лежа на кровати. Во втором случае я хотя бы чувствую руками опору. Евгений Алексеевич меня страховал, вместе с Ольгой Николаевной они объяснили, как это делать. Я также занималась на тренажерах, после упражнений ноги стали более активными, самочувствие улучшилось. Если бы я не провела ту неделю в реабилитации, то не справилась бы самостоятельно. Перед выпиской мне рассказали, что можно и нельзя делать, и я поехала домой уверенно», – вспоминает Тамара.

⚡️«Ожидала болезненные или неприятные ощущения... Были и страх, и шок»

Операции, в которых применяется 3D-моделирование – всегда уникальны, процесс восстановления у каждого пациента протекает по-своему.

👨‍⚕️«У Тамары была достаточно большая слабость в ногах, которая еще долго будет сохраняться, и ей нельзя было сидеть. Дело в том, что, когда мы садимся, вся нагрузка приходится на нижне-поясничную часть, поэтому после операции на позвоночнике пациентам первые месяц-полтора нельзя полноценно садиться, а вставать можно только с живота», – комментирует Евгений.

Самочувствие Тамары после операции не всегда было стабильным – например, когда погода менялась, у нее падало давление и сильно кружилась голова. В такие дни она уже не могла пройтись по коридору, максимум – по палате.

👩‍⚕️«Боль, неуверенность, паника, тревога, – это основные трудности, с которыми сталкивается пациент, – считает Ольга Обухова. – Но работа врача ЛФК, психолога, инструктора по лечебной физкультуре и всей остальной службы: медсестер, физиотерапевтов и массажистов придает пациенту уверенность в том, что он сможет стоять на ногах. Комплексный подход – это наш основной инструмент в работе».

⚡️«Секрет - в мотивации»

👨‍⚕️После операции важно следить за своим психологическим состоянием. «Точно могу сказать, что все пациенты, которые были мотивированы на восстановление и занимались, добивались очень хороших результатов, – рассказывает Евгений. – У пациентки изначально был болевой синдром (прострелы в икры, стопы, бедра, покалывания в области таза), но он ушел очень быстро, что удивило врачей. Дело в том, что когда человек концентрируется на боли, она усиливается, а когда старается отстраняться – утихает. Когда пациентка лежала у нас, в обезболивающих она уже не нуждалась».

⚡️«Радость я испытывала абсолютно на каждом этапе лечения»

После операции с Тамарой работала большая команда специалистов, но от помощи психолога пациентка отказалась: «Я быстро пришла в себя. Я понимала, что мне просто нужно время на восстановление и радовалась любому маленькому достижению: когда в первый раз самостоятельно сдвинула ногу без звона в ушах и потемнения в глазах, когда впервые села или умыла лицо. Я радовалась, но и боялась. Я понимала объем операции и ожидала, что каждый раз, когда я буду делать что-то новое, появятся болезненные или просто неприятные ощущения. Но больше всего я переживала, что что-то не срослось. До сих пор страшно сделать что-то неправильно. Дома я не под присмотром, рядом нет медперсонала, и любые новые ощущения в теле вызывают страх. Но я на связи с доктором и всегда могу задать вопрос».

⚡️«Сейчас я дома и чувствую себя прекрасно»

Жизнь Тамары спустя почти 2 месяца после операции значительно улучшилась. Болевые ощущения из-за опухолевого поражения ушли, трудности послеоперационного периода тоже позади – за небольшой период времени Тамара вновь научилась ходить, одеваться, ухаживать за собой без ощущения постоянной боли.

👨‍⚕️«Единственное ограничение – не носить тяжести. В остальном образ жизни полностью восстановится, – прогнозирует Евгений. – Мы рассчитываем, что сможем перевести пациентку с ходунков на локтевой костыль. Скорее всего, не во время второго курса, но в дальнейшем все шансы на это есть».

СКОЛЬКО ЛЕТ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ОНКОИММУНОЛОГИИ?

⚡Сегодня в онкоцентре отмечают 50-летие лаборатории клинической иммунологии и инновационных технологий.

Лаборатория была организована по инициативе академика Н.Н. Трапезникова в декабре 1973 года и стала первой в стране клинической лабораторией, занимающейся вопросами иммунитета в структуре онкологических учреждений Советского Союза. Именно от этого события отсчитывается история отечественной клинической иммунологии в онкологии.

Первым заведующим лабораторией стала Заира Григорьевна Кадагидзе, тогда молодой, подающий надежды специалист, а ныне – известный эксперт в онкоиммунологии. Заира Григорьевна возглавляла лабораторию 44 года, и по сей день принимает активное участие в работе в должности ведущего научного сотрудника.

Сейчас иммуноонкология у всех на слуху, но в начале 70-х это было абсолютно новое направление, развивать которое отправились энтузиасты с горящими глазами. По словам Заиры Григорьевны организовывать с нуля целое направление в отечественной онкологии было не страшно, скорее интересно и захватывающе. «Волновались только когда впервые вводили пациентам клеточные иммунопрепараты собственной разработки и изготовления. Очень хотелось, чтобы всё у нас получилось». И всё получилось: со временем, видя успехи иммунотерапии опухолей в онкоцентре на Каширке, клинические лаборатории иммунологии стали появляться и в других онкологических учреждениях СССР.

В 80-е годы важным направлением работы лаборатории явилось создание под руководством Анатолия Юрьевича Барышникова уникальной коллекции гибридом-продуцентов моноклональных антител против дифференцировочных антигенов клеток крови человека и опухоле-ассоциированных антигенов; оригинальных иммунологических диагностикумов для определения дифференцировочных и лейкозоассоциированных антигенов. Были разработаны, внедрены в практику здравоохранения критерии диагностики иммунологических подвариантов лейкозов и лимфом. В дальнейшем эта работа была продолжена Николаем Николаевичем Тупицыным. И как результат – на сегодняшний день иммунофенотипирование гемобластозов является неотъемлемой частью диагностики и мониторинга эффективности лечения.

Иммунологические исследования крайне сложны, требуют современного оборудования и высокой квалификации специалистов. Потому сотрудники лаборатории всегда выступали научно-исследовательским локомотивом и открывали новые горизонты онкоиммунологии. К примеру, когда в 1989 году в лабораторию был поставлен один из первых в стране аппаратов проточной цитометрии нового поколения, никто толком не понимал, как с ним работать. И молодому специалисту, Татьяне Николаевне Заботиной было поручено разобраться с этой задачей. «Сейчас этому обучаются месяцами с наставниками. А тогда мне был дан срок в две недели на определение иммунного статуса на новом аппарате. Если бы не уложилась в срок, пришлось бы отчитываться перед Трапезниковым, эта перспектива подстегнула меня работать каждый день с семи утра до часу ночи», – смеется Татьяна Николаевна, нынешняя заведующая лабораторией. Ровно через две недели результаты были получены, и Татьяна Николаевна стала обучать не только коллег в лаборатории, ведь за новыми знаниями и навыками потянулись иммунологи со всей страны.

За эти годы команда лаборатории помимо обучения молодых специалистов и обмена опытом с коллегами из других учреждений, провела большую научно-исследовательскую и клиническую работу. Был разработан алгоритм и панель маркёров для анализа иммунокомпетентных клеток на системном и локальном уровнях. Выявлены варианты нарушений системного иммунитета, а также типы иммунного микроокружения солидных новообразований с применением многопараметровой проточной цитометрии. Доказано, что снижение количества регуляторных клеток сопровождает эффективное противоопухолевое лечение, а высокий уровень NKT-лимфоцитов, дефицит Т-клеток, истощение депо наивных клеток, дисбаланс соотношения основных субпопуляций лимфоцитов, недостаточность функциональной активности клеток-эффекторов связаны с неблагоприятным прогнозом течения онкологического заболевания.

С момента создания лаборатории основной задачей остаётся изучение взаимодействия иммунной системы и опухоли с постоянным совершенствованием методических подходов в иммунодиагностике, иммуномониторинге и иммунотерапии. А результаты ежедневной научно-исследовательской и клинической работы становятся основой для разработок эффективной противоопухолевой терапии.

✨ В чем же секрет успешной работы лаборатории на протяжении 50 лет? Заира Григорьевна уверенно делится с нами рецептом: «Не стоять на месте, всё время искать новое. Мы всегда умели вовремя определиться с новым направлением, понять, что вот этот этап уже завершен, и нужно двигаться дальше. Нужно видеть очертания будущего, оставаться увлечённым своим делом и не бояться исследовать неизведанное».