⚡️ШАГ ЗА ШАГОМ ОН УЧИТСЯ ЗАНОВО СИДЕТЬ, СТОЯТЬ И ХОДИТЬ
✏️Руслану из Калининграда 17 лет, до недавнего времени он профессионально занимался плаванием и учился в колледже на моряка. В 2021 году у молодого человека начала болеть спина, что он списал на высокие физические нагрузки. Но время шло, а боль только усиливалась. Терапия, которую ему назначали ему разные врачи не давала эффекта. Прошло больше года, и в октябре 2022 года, Руслан сам настоял на проведении МРТ, благодаря которому и выяснилась причина болей – объемное образование неясной этиологии. Региональные врачи сразу направили документы Руслана в Детский институт Онкоцентра, и уже буквально через несколько дней юношу госпитализировали.
💬«Как только пациент приехал в Детский институт Блохина на консультацию, мы сразу выполнили ему спектр всех необходимых обследований и выяснили истинные размеры новообразования, – комментирует Кирилл Борзов, к.м.н., заведующий отделением вертебральной онкологии НМИЦ Блохина, – а источники кровоснабжения опухоли состояли из поясничных и грудных сосудов. Также мы выявили распространение злокачественного процесса на тело 12-ого грудного позвонка с частичным разрушением его тела и распространением опухоли в просвет позвоночного канала с компрессией спинного мозга. Что касается самочувствия нашего пациента, помимо выраженного болевого синдрома, у него присутствовала клиника неврологического дефицита, проявляющегося в слабости в ногах».
✏️Понять природу опухоли без проведения гистологической верификации было невозможно, поэтому на первом этапе врачи выполнили открытую биопсию и получили морфологическую картину, характерную для хондросаркомы II-ой степени злокачественности. Далее коллеги из «взрослого» и Детского институтов объединились, чтобы принять верное решение. По протоколам единственный вариант лечения такой опухоли – операция, но новообразование разрослось до больших размеров с вовлечением сосудов, снабжающих спинной мозг – вмешательство могло нести колоссальные риски неврологического дефицита вплоть до полной парализации нашего героя.
💬«Если бы пациент сказал, что не готов к таким рискам, то, конечно, мы бы искали возможности, – объясняет Кирилл Александрович, – использовали лучевую и протонную терапию, но по протоколу таких опций нет. Забегая чуть вперед, скажу, что в послеоперационном исследовании опухоли, которую мы удалили, не было злокачественного новообразования – у Руслана была не хондросаркома, а хондромиксоидная фиброма. Это значит, что никакие варианты лечения кроме хирургии не помогли бы. Опухоль сильно распространялась в позвоночный канал, и наш пациент находился на лекарственной терапии, чтобы хоть как-то стабилизировать его состояние до операции. Времени было критически мало, еще немного, и опухоль парализовала бы Руслана. Подчеркну, доброкачественная опухоль никак не поменяла тактику лечения – это только хирургия. Если бы мы не пошли на это, юноша стал бы инвалидом с доброкачественной опухолью, которую так никто и не решился удалить».
✏️Взвесив все за и против, врачи двух институтов Блохина, Руслан и его родители приняли непростое решение – операция. Из-за размеров опухоли и поражения 12-ого грудного позвонка она планировалась масштабной. А еще межреберные и поясничные сосуды, через которые питалась опухоль, располагались под опухолью – к ним нельзя было добраться с поверхности и перевязать, чтобы избежать кровопотери. Именно поэтому работа команды отдела общей онкологии действовала максимально оперативно и слаженно.
👨⚕️Операция состояла из двух этапов. Сначала этап, включающий удаление заднего опорного комплекса позвонков на уровень ниже и на уровень выше опухоли. Затем хирурги мобилизовали (отделили) спинной мозг от опухоли, увидели нервный корешок, необратимо вовлеченный в опухолевый процесс – сразу его перевязали и пересекли, а после – мобилизовали противоположный нервный корешок, который в процессе вывихивания позвонка с опухолью не должен быть поврежден. Следующий шаг – проведение дискэктомии над позвонком с опухолью и под ним. В итоге позвонок с опухолью остался «висеть», врачи собрали фиксирующую систему, чтобы позвонок анатомически не прерывался, закрепили здоровую сторону и, выполнив поворот, удалили опухоль единым блоком! Далее был этап гемостаза – хирурги перевязали все сосуды, питающие уже удаленную опухоль, и клипировали их. После осмотра краев резекции под микроскопом – признаков остаточной опухоли не выявили! Но на этом филигранная работа не закончилась – в заключение Руслану установили протез тела позвонка и выполнили передне-заднюю комбинированную стабилизацию. И наконец, провели реконструкцию. На этом многочасовая операция завершилась – она шла больше 8 часов.
💬«Мы с коллегами с нетерпением ждали послеоперационного периода, чтобы оценить неврологический статус нашего пациента, поскольку объем операции был довольно агрессивным, – говорит Кирилл Борзов. – И уже после выведения больного из наркоза мы увидели движение сначала в правой ноге, а буквально через сутки появилось чувствительность в левой! Это означало, что проводниковая функция спинного мозга была спасена и у Руслана есть хороший шанс полностью реабилитироваться. Но хирургия – это часть успеха. Не только она, но и работа специалистов до вмешательства и после него имеет равное значение. После операции огромную работу провели и продолжают проводить до сих пор реабилитологи. Ну и, конечно, самое приятное удивление заключалось в том, что опухоль оказалась доброкачественной. Случаев конкретно таких диагностических изменений – менее 1% в онкологической практике».
✏️Восстановление, по словам врачей – индивидуальный процесс, на него влияет множество факторов. В том числе желания самого пациента. Первой фразой, которую сказал Руслан после операции, стала «А я смогу ходить?». Как только врачи сказали ему, что можно начинать двигаться и заниматься с реабилитологом, он вложил в это все силы и, несмотря на боль, 2 раза в день стабильно уделял время непростым упражнениям. За месяц он перешел от минимальных движений в стопе сразу после операции до самостоятельных подъемов с кровати. Каждое движение он учился делать заново.
💬«Болевой синдром – самая частая жалоба наших пациентов, – рассказывает Ольга Романцова, заведующая отделением химиотерапии опухолей опорно-двигательного аппарата НИИ ДОиГ. – После получения гистологической верификации мы поняли, что опухоль у Руслана появилась давно, возможно она росла 10 лет, а может, он с ней родился. Часто такие новообразования растут чрезвычайно медленно, и в случае нашего пациента клиника стала явной лишь к 17 годам. Если бы мы промедлили с операцией, Руслан бы уже никогда не смог ходить – данных за отдаленные метастазы мы не получили, поэтому на первом этапе решили оперировать. В случаях, если невозможно провести радикальную операцию или есть отдаленные метастазы, на передний план выходит химиотерапия. Уже после получения послеоперационной гистологии, можно сказать, что радикальная операция стала единственным возможным выходом – удалять ее по частям нельзя, болезнь бы вернулась очень быстро, а повторное вмешательство 100% стало бы калечащим. Сейчас Руслан проходит в нашем отделении индивидуальную программу реабилитации, где специалисты шаг за шагом, заново учат его вставать, садиться и ходить. Восстановление займет длительное время, но оно произойдет. Скоро наш пациент вернется домой и будет привыкать к обычному ритму жизни».
📃Мы рассказываем вам эту историю спустя полгода после тяжелой операции. Восстановление Руслана продолжается, но он уже самостоятельно ходит и вернулся к своей привычной жизни.
✏️Руслану из Калининграда 17 лет, до недавнего времени он профессионально занимался плаванием и учился в колледже на моряка. В 2021 году у молодого человека начала болеть спина, что он списал на высокие физические нагрузки. Но время шло, а боль только усиливалась. Терапия, которую ему назначали ему разные врачи не давала эффекта. Прошло больше года, и в октябре 2022 года, Руслан сам настоял на проведении МРТ, благодаря которому и выяснилась причина болей – объемное образование неясной этиологии. Региональные врачи сразу направили документы Руслана в Детский институт Онкоцентра, и уже буквально через несколько дней юношу госпитализировали.
💬«Как только пациент приехал в Детский институт Блохина на консультацию, мы сразу выполнили ему спектр всех необходимых обследований и выяснили истинные размеры новообразования, – комментирует Кирилл Борзов, к.м.н., заведующий отделением вертебральной онкологии НМИЦ Блохина, – а источники кровоснабжения опухоли состояли из поясничных и грудных сосудов. Также мы выявили распространение злокачественного процесса на тело 12-ого грудного позвонка с частичным разрушением его тела и распространением опухоли в просвет позвоночного канала с компрессией спинного мозга. Что касается самочувствия нашего пациента, помимо выраженного болевого синдрома, у него присутствовала клиника неврологического дефицита, проявляющегося в слабости в ногах».
✏️Понять природу опухоли без проведения гистологической верификации было невозможно, поэтому на первом этапе врачи выполнили открытую биопсию и получили морфологическую картину, характерную для хондросаркомы II-ой степени злокачественности. Далее коллеги из «взрослого» и Детского институтов объединились, чтобы принять верное решение. По протоколам единственный вариант лечения такой опухоли – операция, но новообразование разрослось до больших размеров с вовлечением сосудов, снабжающих спинной мозг – вмешательство могло нести колоссальные риски неврологического дефицита вплоть до полной парализации нашего героя.
💬«Если бы пациент сказал, что не готов к таким рискам, то, конечно, мы бы искали возможности, – объясняет Кирилл Александрович, – использовали лучевую и протонную терапию, но по протоколу таких опций нет. Забегая чуть вперед, скажу, что в послеоперационном исследовании опухоли, которую мы удалили, не было злокачественного новообразования – у Руслана была не хондросаркома, а хондромиксоидная фиброма. Это значит, что никакие варианты лечения кроме хирургии не помогли бы. Опухоль сильно распространялась в позвоночный канал, и наш пациент находился на лекарственной терапии, чтобы хоть как-то стабилизировать его состояние до операции. Времени было критически мало, еще немного, и опухоль парализовала бы Руслана. Подчеркну, доброкачественная опухоль никак не поменяла тактику лечения – это только хирургия. Если бы мы не пошли на это, юноша стал бы инвалидом с доброкачественной опухолью, которую так никто и не решился удалить».
✏️Взвесив все за и против, врачи двух институтов Блохина, Руслан и его родители приняли непростое решение – операция. Из-за размеров опухоли и поражения 12-ого грудного позвонка она планировалась масштабной. А еще межреберные и поясничные сосуды, через которые питалась опухоль, располагались под опухолью – к ним нельзя было добраться с поверхности и перевязать, чтобы избежать кровопотери. Именно поэтому работа команды отдела общей онкологии действовала максимально оперативно и слаженно.
👨⚕️Операция состояла из двух этапов. Сначала этап, включающий удаление заднего опорного комплекса позвонков на уровень ниже и на уровень выше опухоли. Затем хирурги мобилизовали (отделили) спинной мозг от опухоли, увидели нервный корешок, необратимо вовлеченный в опухолевый процесс – сразу его перевязали и пересекли, а после – мобилизовали противоположный нервный корешок, который в процессе вывихивания позвонка с опухолью не должен быть поврежден. Следующий шаг – проведение дискэктомии над позвонком с опухолью и под ним. В итоге позвонок с опухолью остался «висеть», врачи собрали фиксирующую систему, чтобы позвонок анатомически не прерывался, закрепили здоровую сторону и, выполнив поворот, удалили опухоль единым блоком! Далее был этап гемостаза – хирурги перевязали все сосуды, питающие уже удаленную опухоль, и клипировали их. После осмотра краев резекции под микроскопом – признаков остаточной опухоли не выявили! Но на этом филигранная работа не закончилась – в заключение Руслану установили протез тела позвонка и выполнили передне-заднюю комбинированную стабилизацию. И наконец, провели реконструкцию. На этом многочасовая операция завершилась – она шла больше 8 часов.
💬«Мы с коллегами с нетерпением ждали послеоперационного периода, чтобы оценить неврологический статус нашего пациента, поскольку объем операции был довольно агрессивным, – говорит Кирилл Борзов. – И уже после выведения больного из наркоза мы увидели движение сначала в правой ноге, а буквально через сутки появилось чувствительность в левой! Это означало, что проводниковая функция спинного мозга была спасена и у Руслана есть хороший шанс полностью реабилитироваться. Но хирургия – это часть успеха. Не только она, но и работа специалистов до вмешательства и после него имеет равное значение. После операции огромную работу провели и продолжают проводить до сих пор реабилитологи. Ну и, конечно, самое приятное удивление заключалось в том, что опухоль оказалась доброкачественной. Случаев конкретно таких диагностических изменений – менее 1% в онкологической практике».
✏️Восстановление, по словам врачей – индивидуальный процесс, на него влияет множество факторов. В том числе желания самого пациента. Первой фразой, которую сказал Руслан после операции, стала «А я смогу ходить?». Как только врачи сказали ему, что можно начинать двигаться и заниматься с реабилитологом, он вложил в это все силы и, несмотря на боль, 2 раза в день стабильно уделял время непростым упражнениям. За месяц он перешел от минимальных движений в стопе сразу после операции до самостоятельных подъемов с кровати. Каждое движение он учился делать заново.
💬«Болевой синдром – самая частая жалоба наших пациентов, – рассказывает Ольга Романцова, заведующая отделением химиотерапии опухолей опорно-двигательного аппарата НИИ ДОиГ. – После получения гистологической верификации мы поняли, что опухоль у Руслана появилась давно, возможно она росла 10 лет, а может, он с ней родился. Часто такие новообразования растут чрезвычайно медленно, и в случае нашего пациента клиника стала явной лишь к 17 годам. Если бы мы промедлили с операцией, Руслан бы уже никогда не смог ходить – данных за отдаленные метастазы мы не получили, поэтому на первом этапе решили оперировать. В случаях, если невозможно провести радикальную операцию или есть отдаленные метастазы, на передний план выходит химиотерапия. Уже после получения послеоперационной гистологии, можно сказать, что радикальная операция стала единственным возможным выходом – удалять ее по частям нельзя, болезнь бы вернулась очень быстро, а повторное вмешательство 100% стало бы калечащим. Сейчас Руслан проходит в нашем отделении индивидуальную программу реабилитации, где специалисты шаг за шагом, заново учат его вставать, садиться и ходить. Восстановление займет длительное время, но оно произойдет. Скоро наш пациент вернется домой и будет привыкать к обычному ритму жизни».
📃Мы рассказываем вам эту историю спустя полгода после тяжелой операции. Восстановление Руслана продолжается, но он уже самостоятельно ходит и вернулся к своей привычной жизни.
Источник: https://vk.com/wall-175752600_8382
Пост №53123, опубликован 25 авг 2023
